Digital Lifelines

Часть первая

- Эта штука работает по принципу cd-чейнджера,- внушал нам с Лил неопрятного вида мужичонка, от которого за версту разило перегаром. - Только с ДВД. Сотканное из иллюзий пространство…
- Сотканное, - икнула я.
"Опять нагрузилась", заполонили голову мрачные мысли, пока взгляд пытался сконцентрироваться на мужике. Как именно зацепил он нас, уже тепленьких, я не помнила. И не удивительно, в таком состоянии я частенько страдаю отрывочной потерей памяти. А вот что хотел он, было очевидно. Понятие "горящих труб" в России ясно каждому, перешагнувшему порог шестнадцатилетия. Всего сто рублей, и мы отмечаем удачную сделку и приобретение нового перспективного клиента. Так почему бы бутылке текилы не стать на сотню дороже? В нашей стране каждый алкоголик алкоголику друг, товарищ и брат, и мы с чейнджером и заветной бутылкой серебряной "Ольмеки" направились ко мне, где собственно и собирались продолжить наш девичник на двоих.
- Помните, начав, вы должны дойти до конца игры, а все кто умирают там - умирают и в реальной жизни, - несся вслед нам бред уже похмеляющегося "изобретателя".

По приходу агрегат мы задвинули в угол, и налили себе еще по одной. Потом еще. Стало ясно, что даже предыдущая была лишней. Тогда достали новую игрушку, и выхватывая друг у друга коробки, начали загружать любимые диски. Кто бы сомневался, что первым стал "Headlines and Deadlines". А далее - в произвольном порядке. При закладке дисков со мной случился очередной провал, несколько из них были поставлены в полном беспамятстве. Налили еще по одной, выпили, и Лил торжественно нажала кнопку.
Как и следовало ожидать, ничего и не произошло. От очередной рюмки стало только хуже и отрицать очевидность необходимости лечь спать было просто глупо. Что мы и сделали, разбредясь по разным комнатам…
Пробуждение было ужасным - с похмельем шутки плохи. Голова раскалывалась, тело затекло, во рту… ой, лучше не рассказывать. И почему, интересно, я сплю в одежде и на такой странной постели? Тьфу ты, даже не в постели, а на песке. Рядом зашевелилась Лил. Мы тупо уставились друг на друга и на окружающую нас действительность. Хотя особо пялиться на действительность смысла не имело - пустыня она и есть пустыня. Жарко, сухо и через тридцать секунд хочется в родной мокрый Питер. А вот мы в отличие от окружающей среды выглядели очень колоритно - толстые джинсы, широкие куртки и самое странное - ковбойские шляпы. Хотя нужно признать, Лил ее шляпа очень шла, зато моя все время норовила упасть мне на нос.

- Эй, парни, проблемы? - раздался голос позади меня. Лицо Лил вытянулось. Резкий поворот на 180 градусов и моя нижняя челюсть со стуком падает на грудную клетку.
Разрез, даже скорее прищур удивительных голубых глаз, чуть сутулая манера сидеть на коне, вечно "кислое" выражение лица и неизменная тонкая сигара. Я должна до него дотронуться! И протянула руку. Мелькнули мои бесчисленные кольца.
- Девушки?! - изумленно спросил Клинт Иствуд, а вернее его герой из фильма "За пригоршню мелких долларов".
- Далеко до города? - спрашиваю я, с ужасом вспоминая, что половина героев иствудовско-ковбойских фильмов умирает в пустыне, не дойдя до этого самого города.
- Пять миль, но у нас одна лошадь на троих, так что путь будет тяжелым, - вздохнув, ответствовал Клинт.

Тронувшись в путь, мы пытались завести светскую беседу. Вернее, я.
- Знаете, - говорю ковбою-джентельмену, - в будущем в Америке женщины будут бороться за свои дурацкие права и даже победят. Мужчины перестанут уступать им место, охранять их и чувствовать за них ответственность.
Клинт усмехнулся.
- Да-да, - упрямо твержу я, - они даже получат право голоса на выборах.
Усмешка стала еще шире.
- И негры тоже, - тихо заканчиваю я, понимая, что окончательно утопила свою "светскую" беседу. Издевательский смех звучит логичным продолжением.
- Ты перегрелась на солнце, - бросает Клинт и отходит беседовать с Лил.
Я плетусь в одиночестве, раздумывая, не сказать ли обидчику в лицо: "А Вы, когда Вам будет за 70, снимите фильм про мужчину, которого в детстве похитили и изнасиловали другие мужчины"! Но, конечно, ничего не сказала. Жить-то хочется…

- Ты сильно удивишься, - спросила меня Лил, сидящая на лошади, - если я тебе скажу, что через минуту мы встретим одно норвежское трио?
- Нет, - устало буркнула я, - ничему я уже не удивлюсь.
И тут же застыла, как громом пораженная. Еще бы, вся троица была здесь, как они есть в Take on me. Злые, измученные ветром, песком и жаждой, но воспринимающие ситуацию как нечто само собой разумеющееся.
- Мы с вами пойдем, - твердо сказал Магне.
Ха, кто бы спорил, но только не мы. Хотя иметь виды на детей, шагающих рядом, было просто смешно…
Да и пустыня брала свое. Каждый шаг давался все тяжелее и тяжелее, песок был везде - и в обуви и в одежде, а солнце за неимением других целей поставило себе задачу изничтожить именно нас. Свою шляпу мистер Иствуд давно отдал Полу, его кожа оказалась самой неприспособленной к пустыне. Мортен повязал свою футболку вокруг головы, а плечи и спина готовились к вечеру покрыться волдырями ожогов. Шаг Магса замедлился, он начал терять сознание и задыхаться.
- Сердце! - закричала Лил, - у него больное сердце!
Господи, жара для сердечников убийственна. Но что было бы толку от наших мельтешений, если бы не герой нашего детства, Клинт Иствуд. Он догадался влить Магсу в рот последние капли воды из своей фляжки. Дыхание Магса стало выравниваться, а мы присели, чтобы прийти в себя. В этот момент с пугающей ясностью я увидела, как закладываю в "чейнджер" фильм "Семь"!!!
- Неееееееееееееееееет! - кричу я, а мозг накрывает темная волна отчаянья.

Прихожу в себя оттого, что резкая боль обожгла щеку.
- С женским истериками можно бороться только так, - бурчит Клинт.
Я смотрю на нашу перепуганную мною команду, и мне становится стыдно. "Кто из них пострадает?", бьется в голове вопрос. Кто? Мортен, еще не уверенный, что сможет заставить полюбить себя весь мир? Пол, в глазах которого еще играет и радость и надежда? Магс, которому только через год должны подарить книгу "Начинающему клавишнику"? Кто из них, если они все и жили, и живут почти как праведники? Злость на себя заставляет отчаянье ретироваться перед решимостью. Мы их втянули в эту дьявольскую игру, значит мы должны дойти с ними до конца и вытащить отсюда и их и себя. Выбора нет.
Небо постепенно затягивали тучи, все более и более непроницаемые. На далёком горизонте стали появляться странной формы молнии. Знакомый пейзажик, подумала я.
- Заблудились? - словно чертик из табакерки вынырнула из темноты фигурка.
Маленький рост, хорошие мускулы, черная кожа, смешная прическа. Длинный плащ из коричневой кожи очень шел ей, но даже в рваном свитере и мешковатых штанах, Ниоба была удивительна красива…

Часть вторая (первая половина)

Итак, в "Сказке о Тройке" братья Стругацкие рассказывали о пространстве, созданном трудами литераторов. Мы же, по всей видимости, попали в пространство, сотканное… ох, вот оно и икнулось... из реальности фильмов в "чейнджере". Тогда не все так плохо, ведь фильмы все любимые, засмотренные до дыр, а значит предсказуемые.

- Справимся, - бодро сказала я про себя, - не имеем права не справиться!
- Мне здесь не нравится! - это Клинт. - Мне обязательно идти с вами дальше?
Хочется, очень хочется оставить этого спокойного, уверенного в себе мужчину рядом, но тот мир, в который мы идем, заставит его почувствовать себя слабым и никчемным, а это неправильно.
- Большое спасибо за все, - шепчем мы вслед быстро таящей на горизонте фигуре.

- Здесь опасно долго стоять, - дернула нас Ниоба. - Там мой корабль, пойдемте быстрее.
Ожоги Мортена вызвали недоумение корабельного доктора. Конечно, он же никогда не видел солнца.
- Я попробую лечить их так, как лечат ожоги от лазерного оружия, - робко предложил он.
- Да делайте уже хоть что-нибудь! - со слезами на глазах кричит Лил.
Сам Мортен лишь стоически улыбается.
Через полчаса я рассеяно оглядывала то, что мы бы назвали кают-компанией. В сторонке на импровизированном диванчике Пол увлеченно беседовал с Тринити. Бочком, стараясь быть незаметной, я подошла, и услышала о "бесконечности конечной любви". Им есть о чем поговорить друг с другом. Магне с интересом изучал убранство корабля. "Хорошо, что не будет творить в этом стиле", забрела шальная мысль. Мортен с Лил изучали на мониторах костюмы членов команды для входа в Мартицу. Глаза Мортена горели, а Лил с трудом сдерживала смех. Я ее понимала. Через три года парни наденут кожаные куртки, сядут на "железных" коней и сделают лица крутых парней, а попросту говоря "морду кирпичом" в стиле пыхтящего над чем-то в углу толстого Карлсона, подозрительно похожего на Морфеуса.
- А где Нео? - спросила я Ниобу.
- Зачем он тебе? - напряглась та.

И тут я не выдержала и рассказала всю правду. Ну, или почти всю. Мало кому будет приятно узнать, что он всего лишь иллюзия на пленке. Поэтому я остановилась на версии параллельных миров. В этом мире было столько необычного, что Ниоба поверила мне сразу и безоговорочно.
- Значит, вы не знаете ни правил игры, ни результата, ни вообще, что вам нужно сделать, - раздумывая повторила она, - тогда вам нужно в Матрицу. Он много знает.
- Но как? - изумилась я. - У нас же нет разьемов для подключения.
- В Зионе давно рождаются свободные люди. Иногда им нужно в Матрицу. Так что способ есть.
Облепленные электродами, мы лежали в креслах, ожидая загрузки. С нами шла Ниоба, чтобы опекать нас на первых порах. Ура! Матрица - это мои любимые эпизоды трилогии! Загрузка!!!

Бог мой, как это больно! Тело пронзили миллиарды тупых игл, мозг взорвался атомным грибом, глаза застило кровавое марево…
Боль ушла так же внезапно, как и пришла. Первый, кого я увидела, был Пол. Костюм из белой неблестящей кожи, и не с пиджаком, а с кардиганом, узкие солнцезащитные очки - невероятно! Магс… Магс в рыжей мягкой замше, с зачесанными назад волосами - уже проглядывал в нем тот уверенный в себе модный мачо. Мортен - скромненько так в черных кожаных брюках и черной футболочке. Вот и чудненько, что так скромно, и так слишком хорош. Зато Лил в расклешенных джинсах и кожаном полупальто смотрелась сногсшибательно. А вот и зеркальная витрина, и я увижу… ААААААААААААА!!!
На мне был костюм Дреккерши из Валхалла.

- Нечестно, нечестно, - лепечу я…
- Вам туда, - показала Ниоба на дорогой ресторан. - Заодно и перекусите. А у меня дела.
Ресторан - это хорошо. А вот стоящие в вестибюле охранники с презрительными усмешками на губах - плохо.
Во входе отказано! Как? И что теперь?
На свете бывают женщины, чья красота не просто завораживает, а словно возносит тебя над землей. Такая красота несет в себе свет и понимание основ всего сущего. Рядом с такой красотой даже не хочется провалиться сквозь пол и думать "Зачем же ты меня мамочка такой "цветочек" родила". Ибо с богинями не равняются. А именно богиня шла нам навстречу. Я ахнула и напряглась от ужаса…

Часть вторая (вторая половина)

Персефона еще озирала нас всех плотоядным взглядом, а я уже знала, чем все это закончится. Эти двое просто обязаны были встретиться - женщина, которая целует всех кого ни попадя, и мужчина, которого целуют все, кто может дотянуться.
- Вы войдете, если он, - Персефона взглядом указала на Мортена, - поцелует меня.
- Да не пошла бы ты… - вежливо и тактично начала Лил. Я взмолилась:
- У нас нет выбора. Это наша единственная надежда.
- Я сделаю это, - спокойно сказал Мортен.
Лил смотрела на нас с Персефоной бешеным и ненавидящим взглядом. Собственно сам поцелуй, длящийся совсем недолго, сопровождался скрежетом трех пар челюстей. Лил дико ревновала, я боялась, что она сорвется. А вот отчего скрипел зубами Магс, я не знаю. Может быть, злился на то, что не приложил к этой затее руку, может обиделся, что Моника выбрала не его, а может тоже просто ревновал… Теперь уж и не узнаем.
- Да, - проговорила Персефона, не отводя от Мортена затуманенного взгляда, - все так. Входите.

И вот человек, у которого есть ответы на все вопросы. Только что мы можем ему предложить в обмен на нужные нам ответы? К нашему удивлению, Меровингер был настроен творить добро. Он заказал нам обед и развлекал нас пока мы ели. Вернее, он говорил. Говорил много, умно и сложно. Лично я потеряла нить его рассуждений очень быстро.
- Так вы хотите выбраться отсюда? - вдруг прервал он сам себя и приковал наше внимание к себе снова.
- Есть возможность сделать это быстро и без больших потерь. Вы просто бросаете своих друзей. Путь для вас двоих будет и короче, и легче. Погодите возмущаться, - улыбнулся он, глядя на наши лица. - Поймите, это не те, не настоящие. Это лишь отражение образов тех людей, которым на самом деле и принадлежат ваши чувства. Что бы ни случилось с этими образами, это никак не повлияет на жизнь настоящих.
Ненастоящие? Образ? Отражение? Этот Мортен, запивающий свой бифштекс водой (Меровингер сказал, что варварам, разбавляющим шампанское минералкой, благородных напитков не предлагают). Пол, наоборот, с удовольствием смакующий французское белое. Магс, с хитрым лицом разглядывающий блондинку в глубине зала. Всего лишь морок? Мы переглядываемся. Пусть так. Но имеет значение только здесь и сейчас.
- Мы пойдем все вместе, - почти шепчет Лил.
В ответ Меровингер только пожимает плечами и презрительно смеется, словно обнаружил еще одну слабость, которой лишен сам.
- Идите. И берегите свои жизни. Здесь убивают не понарошку, а сезон охоты на ваши жизни только что открыт. Бон вояж.

Путь от ресторана до точки выхода прошел без осложнений, а вот в реальности нас ждали неприятные сюрпризы. Корабль Ниобы терпел крушение. Он упал на землю и по инерции проехал несколько метров. Нас выкинуло из кресел и разбросало по каюте. С трудом мы удерживались за прикрученную к полу мебель.
- Все на выход! - скомандовала Ниоба.
Как только мы покинули ее умерший корабль, она оттащила нас в сторону и почти прокричала:
- Уносите отсюда ноги, пока Нео еще сдерживает их!
В узкую расселину протискивались по очереди. Плотный Магс порвал футболку об острые камни. Мортен старался не задеть спину - ожоги еще болели. Пол проскользнул легко и без шума.
В месте, куда мы попали, был страшный переполох. Смешались повозки, люди, кони, страшные крики, оглушающие взрывы, пожарища и выстрелы. Прижавшись к каменной стене, мы пытались разобраться в окружающем. Сверху донесся свистящий шепот:
- Эй, эй, я капитан Джек Воробей. Вытащите меня отсюда.

Продолжение следует...

Lost

...

Закрыть окно

...